Интересно, вот почему, изучая поступки и деяния отрицательных персонажей пана Анждея, ты понимаешь, что Вильгефорц подкупает тебя иронией, хладнокровием, разумом и просто мастерством, Бонарт - впечатляющей харизмой, выдержкой и виртуозным владением мечом, Скеллинг - политической платформой и лидерскими задатками, а Филиппа, Сабрина и Шеала - кто сказал, что это отрицательные персонажи? В компьютерной игре Шеалу спасала не раздумывая, а сейчас уверенно иду спасать Филиппу. Почему, когда ты узнаёшь, что командир эсосовской бригады " Наусикая - принцесса Долины Ветров" эльф со шрамом благополучно выбрался из последней передряги, ты облегчённо вздыхаешь и искренне желаешь ему начать новую безгрешную и чистую жизнь. Почему ты рада за Бореаса Муна?
И почему смотря на отрицательных персонажей Панова (а положительных у него вообще нету), хочется назвать их всех скопом выродками и нелюдями в худшем смысле этого слова, а при личной встрече поступить с ними так, как поступил доктор Шульц в "Джанго освобождённом" с персонажем Ди Каприо. "Извини, не удержался".
Может это потому, что пан Анджей - просвящённый европеец, а Панов - азиатский колхозник?